В 2025 году ESG в России проходит переломный этап: новые национальные рейтинги и стандарты требуют перестройки управленческих подходов, а бизнес все чаще интегрирует устойчивость в ключевые функции. В материале экспертов консалтинг-интегратора ESG-практик You Social — анализ трансформации повестки и практические шаги, которые помогут компаниям сохранить конкурентоспособность.
Cодержание статьи
Обзоры, интервью, свежие новости и изменения в законодательстве — оперативно в нашем Telegram-канале. О самых важных событиях — в нашей группе ВКонтакте.
Российская ESG-повестка 2025 года характеризуется противоречивыми тенденциями: с одной стороны, внимание регулятора становится более пристальным и появляются новые национальные стандарты, а с другой стороны, бизнес устает от термина «ESG», сокращает бюджеты и переформатирует функции в департаментах устойчивого развития. Происходит трансформация риторики, которая отражает смещение фокусов от ожиданий иностранных партнеров (особенно стран ЕС) в сторону интересов национальных стейкхолдеров.
Формирование национальной ESG-системы
С середины 2010-х годов ESG стал общепринятой аббревиатурой для описания устойчивого развития на уровне бизнес-структур.
В ответ на это с 2021 по 2024 год российский регуляторный ландшафт сформировался в стройную систему рекомендаций и «мягкого права». Например, Банк России выпустил целый ряд документов, регулирующих учет климатических рисков, раскрытие нефинансовой информации и интеграцию ESG-факторов в корпоративное управление. В 2023–2024 годах появились методические рекомендации Минэкономразвития и Московской биржи, а также практики ФАС по недопущению гринвошинга. В итоге отдельные НПА складываются в определенную систему.
| Система регулирования в России | |
| 1. ESG-стратегия |
|
| 2. Управление устойчивым развитием |
|
| 3. Устойчивые коммуникации |
|
| 4. Нефинансовая отчетность |
|
Если в начале 2020-х годов ESG в России воспринимался как реакция на внешние экономические ограничения и требования глобального рынка, то к 2025-му наблюдается сдвиг риторики:
- ключевой акцент смещается на KPIs и импакт-оценку: социальные и экологические инициативы рассматриваются через призму бизнес-результатов, а не только маркетинговой упаковки;
- от «благотворительности» к митигации нефинансовых рисков с различными заинтересованными сторонами;
- от «глобальной универсальности» (например, универсальный язык целей устойчивого развития ЦУР ООН) к национально ориентированным задачам.
- эра ESG как моды заканчивается, начинается эра устойчивости как конкурентного преимущества, согласно отчету CISL (University of Cambridge) «Survival of the Fittest: From ESG to Competitive Sustainability» («Выживание сильнейших: от ESG к конкурентной устойчивости»).
2025 год стал переломным в институционализации ответственного бизнеса. Во-первых, компании все чаще используют сразу несколько методологий, интегрируя их с международными подходами ( GRI, SASB) под национальные метрики (ЭКГ-рейтинг, КПД-рейтинг, СОКБ).
- ЭКГ-рейтинг (Экология–Кадры–Государство, ГОСТ Р 71198–2023 ): инструмент оценки благонадежности и социальной ответственности.
- КПД-рейтинг (Корпоративная поддержка демографии, ГОСТ Р 72119–2025 ): автоматическая оценка вклада компаний в демографию и семейную политику.
- СОКБ (Стандарт общественного капитала бизнеса): 89 метрик, объединяющих экологию, социальный блок, управление и экономику. Связан с национальными целями развития и станет основой нефинансовой отчетности.
В 2025 году компании в России продолжают в первую очередь опираться на международные стандарты:
- GRI — 86% компаний,
- SASB — 50%,
- TCFD — 34%.
Среди национальных документов наибольшей популярностью пользуются рекомендации Банка России и проект Стандарта отчетности об устойчивом развитии Минэкономразвития — по 69%.
Еще один важный тренд — интеграция ESG в национальные проекты («Экологическое благополучие», «Семья», «Инфраструктура для жизни» и др.). Таким образом, корпоративные стратегии уже не могут существовать в отрыве от государственных ориентиров, учет вклада бизнеса в достижение национальных целей становится «гигиеной» для бизнеса.
Это отражает курс на формирование национального ландшафта и постепенную переориентацию на отечественную ESG-инфраструктуру. Страна переходит от декларативного этапа устойчивого развития к системной интеграции социальных, экологических и управленческих практик в корпоративные модели управления бизнесом.
ESG в России в 2025 году: между институционализацией и «усталостью»
В 2025 году ESG-повестка в России вступает в новый, противоречивый этап. С одной стороны, наблюдается усталость от самого термина ESG: компании отмечают неопределенность трактовок факторов «E — Environmental», «S — Social» и «G —Governance», а также разрыв между растущими затратами и отсутствием обещанных выгод в виде кредитных льгот или иных инструментов поддержки.
С другой стороны, устойчивое развитие постепенно перестает быть дополнительной надстройкой к бизнес-модели и начинает играть роль внутреннего ядра корпоративных стратегий.
При этом, наблюдается тренд того, что ESG больше не рассматривается как отдельная функция, закрепленная за специализированным департаментом. Напротив, происходит ее распределение между ключевыми направлениями, например:
- PR использует устойчивые проекты для формирования репутационного капитала,
- GR — для выстраивания отношений с органами власти,
- HR — для удержания и вовлечения сотрудников,
- маркетинг — для повышения лояльности клиентов,
- стратегические подразделения — для интеграции нефинансовых факторов в долгосрочные планы развития.
Таким образом, мы наблюдаем замораживание ESG-повестки в ее классическом, «трехбуквенном» формате и одновременно с этим поиск новых управленческих практик и инструментов, которые сохраняют суть устойчивости, но адаптируются под актуальные задачи, в первую очередь, государства.
Причины трансформации: внешнее давление и внутренние ограничения
Переломный характер повестки объясняется сочетанием внешних и внутренних факторов. С одной стороны, компании сталкиваются с кадровым дефицитом, демографическим спадом, экономической турбулентностью и низкими темпами роста ВВП.
С другой — усиливается давление регулятора (отметим, что пока такое давление мягкое): внедряются новые стандарты и рейтинги (ЭКГ, КПД, СОКБ), где каждый формальный показатель способен повлиять на деловую репутацию, доступ к финансированию или участие в тендерах.
1. Социально-демографический кризис
Ключевым вызовом остается демографическая динамика. Согласно прогнозам, к 2030 году численность основной рабочей возрастной группы сократится на 7,2 млн человек.
Уже в 2025 году дефицит кадров стал системным ограничением для экономики: потребность компаний в сотрудниках, в первую очередь рабочих специальностей, выросла на 17%, до 2,6 млн человек. Обеспеченность работников на предприятиях в 2025 году находится на историческом минимуме . Наиболее остро дефицит ощущается в обрабатывающей промышленности, торговле и транспорте.
Молодежь предъявляет новые требования к работодателям: уровень зарплаты перестает быть единственным критерием выбора, на первый план выходят ценности, корпоративная культура и социальная ответственность бизнеса.
На собеседованиях 14% соискателей спрашивают, является ли компания экологически и социально ответственной.
Для 89% молодых людей важно высокое качество корпоративного управления в компании-работодателе.
2. Экономическое давление
Экономическая ситуация также оказывает значительное влияние на восприятие ESG. Прогноз роста ВВП на 2025 год составляет 1,7% , что ограничивает возможности компаний для инвестиций в нефинансовые инициативы. При этом расходы на ESG-программы по-прежнему воспринимаются многими как затраты без очевидной отдачи. Это вынуждает бизнес искать мультиэффекты от ESG-программ — когда одна и та же инициатива решает одновременно кадровые, репутационные и регуляторные задачи.
3. Репутация и доверие
Введение ЭКГ-рейтинга и других автоматизированных индексов усилило внимание к нефинансовым показателям. Однако вместе с этим вырос и риск репутационных потерь: формально низкий рейтинг способен негативно сказаться на отношениях с инвесторами и государственными структурами, ограничить участие в конкурсных процедурах и снизить привлекательность работодателя на рынке труда.
4. Социальная повестка: от благотворительности к социальным инвестициям
Еще одна характерная тенденция 2025 года — трансформация социальной повестки. Если раньше значительная часть проектов носила эпизодический и несистемный характер, то сегодня усиливается тренд на интеграцию социальных программ в ключевые бизнес-процессы.
- Социальные инициативы становятся инструментом удержания и мотивации персонала.
- Для удержания персонала бизнес интегрирует социальные программы, ориентированные на развитие территорий присутствия. Показателен пример «Территории РУСАЛа»: почти 11 лет компания инвестирует в городскую инфраструктуру и социальные проекты. Это снижает текучесть кадров и формирует долгосрочную лояльность сотрудников.
- Корпоративное волонтерство и грантовые конкурсы усиливают вовлеченность сотрудников.
Таким образом, благотворительность постепенно сменяется социальными инвестициями — системными программами с измеряемым эффектом как для общества, так и для самого бизнеса.
Что делать бизнесу?
Сложившаяся ситуация — одновременно и вызов, и возможность для компаний. Усиление регуляторных требований подталкивает бизнес к поиску новых практических инструментов, которые позволят сделать повестку не формальной, а результативной.
В условиях стремительной институционализации ESG и появления новых национальных инструментов — рейтингов, стандартов и индексов, компаниям важно не только следовать заданным рамкам, но и выстраивать собственную стратегию реагирования. Универсальных решений здесь нет: выбор тактики следования новым стандартам (ЭКГ/КПД /СОКБ) зависит от того, насколько инструмент или методология релевантны специфике бизнеса и отрасли.
Также можно выделить несколько направлений действий, которые помогут выстраивать бизнес более эффективно.
1. Оценка социального воздействия Social Return on Investment (SROI)
Ключевой шаг — системная оценка социальных и экологических эффектов деятельности компании, через разработку индивидуальных методологий (микс проверенных методик и авторитетных подходов), позволяющий зафиксировать вклад компании в развитие территорий присутствия. Инструмент становится основой для аргументированного лоббизма, демонстрируя, как бизнес влияет на социальную инфраструктуру, экономику и качество жизни.
Подход позволяет сопоставлять вложенные ресурсы с фактическими результатами для общества и бизнеса. Кроме того, оценка импакта помогает выявить прямое влияние социальных инициатив на бизнес-показатели — от удержания сотрудников до роста клиентской лояльности.
2. ESG-диагностика социального профиля компании
Это оценка существующих социальных программ и проектов с точки зрения их соответствия современным трендам устойчивого развития. Диагностика позволяет выявить, какие инициативы действительно приносят измеримый эффект, а какие дублируются, неэффективны или не поддерживают стратегические цели бизнеса.
В результате компания получает ясную картину своего социального профиля: какие усилия усиливают репутацию, поддерживают развитие территорий и кадрового потенциала, а какие требуют трансформации или завершения. Это основа для переформатирования социальной активности в сторону более целостной, измеримой и ценной для бизнеса и общества модели.
3. Разработка стратегий по устойчивому развитию и социальным инвестициям
Учитывая завершение многих корпоративных ESG-стратегий, разработанных в начале десятилетия, в 2025 году встает задача их обновления.
Новый подход к стратегии должен не только обновить цели и приоритеты компании, но и создать модель управления социальными и экологическими рисками, раскрыть дополнительную ценность от партнерства с регионами, вовлеченности сотрудников и укрепления репутации компании. Такой подход обеспечивает бизнесу большую предсказуемость и гибкость в условиях перемен.
С помощью такого документа устойчивое развитие в компании перестает быть набором разрозненных инициатив и превращается в систему стратегического управления.
4. Взаимодействие со стейкхолдерами
В условиях роста недоверия и рисков автоматизированных рейтингов особое значение приобретает работа с заинтересованными сторонами. Повышение прозрачности, регулярный диалог и совместные инициативы укрепляют доверие, снижают репутационные угрозы и создают базу для устойчивых партнерств.
В совокупности эти шаги формируют новый управленческий контур: от формального соответствия стандартам — к доказуемым результатам и импакту. Таким образом, компании не только отвечают на вызовы регуляторики и экономики, но и выстраивают долгосрочную устойчивость, основанную на реальном вкладе в развитие общества и территорий.
5. Привязка проектов компании с национальными целями
Мы отмечаем, что ключевым GR-инструментом становится позиционирование бизнеса через призму национальных целей. Подход позволяет компаниям интегрировать нефинансовые практики в государственную стратегию развития: хорошим тоном для компаний становится формирование своего комплексного позиционирования не только через призму финансовых результатов, но и через вклад в достижение приоритетов социально-экономического развития страны и отдельных регионов.
Результаты могут фиксироваться в виде отдельного отчета о национальном вкладе либо оформляться как специализированный раздел нефинансовой отчетности, что усиливает прозрачность компании в глазах стейкхолдеров. Это упрощает прогнозирование и планирование социального воздействия, делает его более управляемым и измеримым. Не менее важно и то, что компания укрепляет свою репутацию: она начинает восприниматься не только как хозяйствующий субъект, но и как партнер в достижении национальных целей и общественного благосостояния. Одновременно повышается эффективность управления социальными инвестициями: проекты ранжируются не только по затратам, но и по их вкладу в достижение бизнес-результатов.
ESG как новая управленческая логика
Мы наблюдаем парадокс: с одной стороны, институционализация и усиление регулирования, с другой — усталость от термина ESG и замораживание повестки в прежнем виде. Компании переходят от деклараций к прагматике:
- пересматривают социальные и экологические программы под KPIs,
- интегрируют устойчивость в разные бизнес-функции,
- адаптируют отчетность к новым национальным стандартам.
Таким образом, ESG в России 2025 года — это не столько «трехбуквенная концепция», сколько новая управленческая практика, встроенная в экономику и социальное развитие страны. Иными словами, ESG перестает быть модным дополнением к бизнесу, вступает в фазу зрелости и становится частью деловой рациональности, ориентированной на внутреннюю устойчивость бизнеса и его связь с обществом.
Напишите, пожалуйста